"Логика изъятия" предполагает пять шагов.
Первый – подмена вины ответственностью. Точнее, растворение вины в ответственности так, как если бы одно было частным случаем другого. Здесь работает следующая цепочка: «Дзержинский, конечно, палач, но кто написал 4 миллиона доносов? А куда смотрели оставшиеся миллионы, когда эти 4 миллиона их писали? А на какие деньги существовал сам институт доносительства? Не на налоги ли этих безмолвных миллионов?».
Второй шаг – априорное признание коллективной ответственности: «Мы все виноваты! Просто потому, что закрывали глаза и платили налоги».
Третий – уточнение идеи коллективной ответственности именно как «ответственности по принадлежности». Формула ее проста: «Мы ответственны за ЭТО, просто потому что мы – плоть от плоти ЭТОГО». А потому мы делим ответственность с Толстым и Достоевским, эмигрантами и возвращенцами, палачами и диссидентами.
Четвертый – мы начинаем делать исключения. Противопоставляя большому и насквозь виновному коллективу другой, меньший и невиновный. Принадлежность к нему дает индульгенцию. То есть, «освобождение от ответственности» тоже выдается коллективно и по праву членства. Априорно невиновны те, кто «не молчал». Априорно невиновны те, кто «пострадал». Освобождены от ответственности те, кто получил резиновой дубинкой по голове. Те, кто уехал в Ригу. Те, кто сменил гражданство.
Наконец, последний шаг – нужно противопоставить этот маленький и невиновный коллектив большому и виновному целому. Заместить целое частью. «Режим – не вся Россия! Покажем миру Настоящую Россию!». Или «Белоруссия – не Беларусь! У них даже флаги разные».
Психотерапевтическая функция этого коллективного самобичевания мне видится именно в двух последних шагах. Чтобы в конце можно было с уверенностью сказать: «Да, мы все виноваты, но я хотя бы не…».